Главная » Продуктивность » Родом из Твери. Виктор Капитонов. Биография Начало спортивной карьеры, личные качества спортсмена

Родом из Твери. Виктор Капитонов. Биография Начало спортивной карьеры, личные качества спортсмена

Советский спортсмен, велосипедист.Первый советский спортсмен, ставший олимпийским чемпионом по велосипедному спорту (1960, Рим, шоссейная гонка). Семикратный чемпион СССР (в 1956-64, многодневная шоссейная гонка), победитель велогонки мира (в командном зачёте) в 1958, 1961-62. Неоднократный чемпион СССР; призер и чемпион Олимпийских игр; заслуженный тренер СССР , заслуженный мастер спорта (1958), заслуженный тренер СССР (1970), офицер Советской Армии.
Награжден орденом Ленина, орденом "Знак Почёта" и медалями.
Виктор Арсеньевич Капитонов родился 25 октября 1933 года в Калинине в семье рабочих вагоностроительного завода.
После окончания школы по их стопам пошел и получивший специальность слесаря Виктор.

Начало спортивной карьеры, личные качества спортсмена

Ни о каком велосипеде он тогда даже и не помышлял. Да и какой там мог быть велосипед, если его с детских лет властно манили к себе залитые льдом дорожки, по котором так быстро носились затянутые в черное трико конькобежцы! Но, как это часто бывает в армии и заводских коллективах, где нужны не результаты, а галочки, хорошо развитого физически Виктора попросили выступить в велосипедном кроссе на двадцать километров.
Он согласился и, к своему великому удивлению, выиграл соревнования, в которых, наряду с такими же, как и он, дилетантами, принимали участие и уже занимавшиеся велосипедным спортом люди! Он стал усиленно тренироваться и ко времени той самой памятной гонки по Ленинградскому шоссе уже имел третий разряд и непоколебимую уверенность в своих силах. А проиграв, никаких оправданий не искал и судил себя по самым строгим меркам.
Почти целую неделю жители домов, выходивших окнами на Ленинградское шоссе, с удивлением наблюдали одну и ту же картину: совсем еще молодой парень часами гонял туда-сюда по одному и тому же участку на велосипеде. А между тем ничего удивительного и уж тем более странного в поведении этого парня не было. Он готовился к гонке на шоссе и изучал ту часть шоссе, по которой ему предстояло гонять. Но все оказалось напрасным, большая часть гонки прошла по проселочной дороге, и сложности практически у всех гонщиков начались сразу же после того, как они свернули с шоссе. Дививший жителей окрестных домов парень оказался в самой гуще, а когда ему удалось выбраться на простор, лидеры были уже далеко.
И все же он кинулся в погоню по совершенно не предназначенной для подобных соревнований дороге. От дикой тряски болели спина и руки, уже через несколько километров этого ада очень хотелось все бросить и сойти с дистанции, но парень упрямо продолжал уже по сути дела проигранную гонку. И кто знает, не в тот ли самый день, когда молодой гонщик, стиснув зубы, продолжал бороться в уже практически безнадежной для него ситуации, по-настоящему проявился тот железный характер, благодаря которому он в конце концов и стал тем, кем он стал?
Решив стать ведущим гонщиком не только страны, но и мира, Виктор в любую погоду часами гонял по улицам Калинина и его окрестностям, и скоро все так привыкли к этой рослой фигуре, согнувшейся над рулем, что перестали замечать. Отслужив в армии, которая, как известно, закаляет характер молодого человека, Виктор снова приступил к постоянным, упорным тренировкам. Его титанический труд не пропал даром - Виктора пригласили в сборную СССР. Он пришел в команду уже сложившимся мастером, со своими взглядами и на технику, и на тактику, не всегда находившими отклик у его тренеров и коллег. Но больше всего работавших с ним специалистов поражали не рассуждения Виктора, а его какая-то просто нечеловеческая выносливость. Как следствие, особенно силен он был на крутых подъемах, где шла проверка уже не столько мастерства, сколько характера

.
Первая победа

Вскоре он отправился в Сочи, где проходили отборочные соревнования сильнейших гонщиков страны на велогонку Мира 1954 года в Варшаве, и выступил на них блестяще, сумев выиграть один этап и несколько раз придя к финишу в группе лидеров.
Именно в Сочи тренеры поверили в него. Виктор стал полноправным членом сборной команды СССР - и тут на него посыпались несчастья.
На первых для себя Олимпийские игры 1956 года в Мельбурне Виктор Капитонов выступил неудачно, в шоссейной гонке он был тридцать вторым, причиной провала стало падение в ходе гонки, в командной гонке советские велосипедисты довольствовались шестым местом.
Он упал в олимпийском Мельбурне и проколол шину на самом финише чемпионата мира. Получив заветный приз «Горные козлы» за лучшие результаты на самых крутых этапах и голубую майку лидера на велогонке Мира, он уже на равнине умудрился из-за неисправности машины растерять все свое преимущество и пришел всего лишь третьим. Было от чего прийти в отчаяние! Когда же на велогонке Мира 1959 года Капитонов уже на первом этапе упал на бетонку, его падению почти никто не удивился. Значит, так суждено. Кому положено, гоняет, ну а кому предопределено сойти с гонки - падает. Осмотревший Виктора немецкий врач только махнул рукой: «Все, откатался!»
Такого же мнения придерживался и его коллега из советского посольства. «Да какие там могут быть еще гонки,- со всей категоричностью хорошо знающего свое дело специалиста заявил он, бросив взгляд на изуродованную ногу Капитонова,- когда ему и ходить-то нельзя!» Однако тренер Шелешнев, прекрасно знавший, что за человек Виктор Капитонов, лишь пожал плечами; «Это он будет решать сам». А Виктор решил продолжать гонку.
Конечно, с обывательской точки зрения подобное упрямство может показаться совершенно неоправданной тратой здоровья. Но Виктор тогда не думал об этом. Более того, он даже был уверен, что именно такие пиковые ситуации по-настоящему закаляют волю и делают спортсмена более сильным и стойким. И все же, все же... Отдавая должное несгибаемому мужеству Виктора Капитонова, невольно задаешься вопросом: а куда смотрели все те люди, которые отвечали за технику?

Звездный час

На Олимпийских играх в Риме, в составе четверки в рамках командной гонки Капитонов становится бронзовым призером игр. В шоссейной групповой гонке Виктор Арсеньевич становится чемпионом Олимпийских игр, обойдя на финишной черте, лишь на пол колеса итальянца Ливио Траппе.
По всей видимости, Виктор в конце концов стал сам следить за своей машиной. Так или иначе, в Рим он приехал в твердой уверенности, что уж на этот-то раз с его велосипедом ничего не случится. И, как показала уже командная гонка, его машина действительно была прекрасно подготовлена. Это было тяжелейшее испытание, не случайно один из гонщиков умер прямо на трассе, а товарищ Капитонова по сборной Алексей Петров так обессилел, что не смог выступить на второй дистанции. Советская команда заняла второе место, проиграв всего лишь несколько секунд немцам. Ну а затем пришло время той самой знаменитой 175-километровой гонки, о которой лучше всего рассказал сам Капитонов в своей книге «Ради этого стоит жить»:
«Старт,-пишет он,-дали в одиннадцать часов. Солнце стояло в зените, и было сорок градусов жары. Все сто сорок три гонщика мечтали о победе, но больше всех надеялся на успех итальянец Трапе. И не случайно на всех домах и тротуарах были сделаны надписи с его именем, а темпераментные болельщики скандировали:«Трапе! Трапе! Трапе!» На первых метрах мне не повезло: я попал в самую гущу группы. Хотел сразу же выбраться, но потом все же подумал: Куда спешить? Дальняя дорога и жара еще сделают свое дело, а пока надо посматривать за соперниками. Когда пошли на шестой круг, у меня появилось озорное желание «улизнуть» на бешеной скорости. Я легко оторвался и тут же почувствовал, как стало сводить ноги. В голове стоял туман, и я заставил себя повторять считалку: «На златом крыльце сидели: царь, царевич, король, королевич». И все-таки Трапе догнал меня. Я подождал итальянца. За нами бежало солнце, яростное и жгучее. Гонку мы вели попеременно. В голове все перемешалось, и я забыл, сколько осталось кругов. Забыл - и все! Волосы прилипли ко лбу. Во рту пересохло. И, решив, что я вышел на последний круг, я неожиданно для итальянца помчался к финишу, вложив в решающий рывок весь запас сил. Опытные гонщики утверждают, что подобный спурт можно совершить лишь однажды. Я его совершил и поднял руки в победном приветствии. Но увидел глаза Шелешнева и понял, что ошибся на целый круг и мне надо пилить еще целых пятнадцать километров под безжалостным римским солнцем! Трапе ушел вперед и обогнал меня на добрых пятьсот метров. А я не мог даже пошевелить ногой от охватившей меня усталости. Но как бы там ни было, надо было продолжать гонку. Я бросился вперед и за два километра до финиша догнал Трапе! Мы были настолько измотаны, что еле крутили педали, а сзади нас уже доставала лавина гонщиков. И в этот момент нервы у Трапе не выдержали, и он вырвался вперед. Из последних сил я бросился за ним и за двадцать метров вплотную сблизился с итальянцем. Но когда я уже поравнялся с ним, Трапе закрыл мне дорогу. И я рванулся враво, туда, где соперник уже не мог мне помешать. Скорость была сумасшедшей. В глазах все слилось. Раскаленный ветер хлестал в лицо. Рядом стонал и хрипел Трапе. Наш бешеный танец приближался к концу. Я пересек финиш на полколеса впереди итальянца и позволил себе выпрямиться в седле - все! А Трапе, закрыв лицо руками, заплакал. Не знаю, что бы я делал, окажись я вторым».
Да, что там говорить, это была победа. Недаром французский журналист передал в свою газету сразу же ставшую исторической фразу: «С победой советского офицера Виктора Капитонова Россия входит через парадную дверь в цитадель большого международного спорта». «Что вы получите за свой блистательный подвиг?» - спросили журналисты, окружившие Капитонова сразу же после его изумившей всех победы в Риме. «Самое большое, что можно получить в моей стране,- ответил Виктор,- это уважение и признание людей, которые сделали все, чтобы я и мои товарищи могли заниматься спортом». Виктор Капитонов жил в такой стране, где спорт являлся одним из средств пропаганды и государство уделяло ему достаточно много внимания именно как таковому. И мы нисколько не сомневаемся, что говорил он это от чистого сердца. Да и не деньги - главное в жизни по-настоящему великих спортсменов. Если б деньги стояли на первом месте, то вряд ли великий Сенна, заработавший миллионы, продолжал бы раз за разом бросать вызов капризной судьбе, которая в конце концов сыграла с ним злую шутку. А разбившийся осенью 2000 года двукратный чемпион мира серии КАРТ Алессандро За-нарди, лишившийся обеих ног? Ему-то чего не хватало? Как видно, чего-то все-таки не хватало...

Передача опыта

Конечно, на этом спортивная карьера олимпийского чемпиона не кончилась, и Капитонов еще дважды побеждал в составе сборной команды Советского Союза на велогонке Мира. Не перестал он побеждать на Олимпийских играх и став ее тренером. В золотых медалях сборной СССР за победу на ста километрах в командной гонке в Мюнхене и Монреале есть частичка и его труда. Да и на московской Олимпиаде победил его воспитанник Сухорученков. Ну а сам Виктор Арсеньевич навсегда остался в мировом спорте эталоном мужества и несгибаемой воли.
Капитонов полностью сконцентрировался на тренерской работе. С 1970 по 1988 год являлся тренером сборной команды велосипедистов-шоссейников.
В 1983 году защитил диссертацию, получив степень кандидата педагогических наук. Ушел из жизни в 2005 году в возрасте 71 года.

Виктор Капитонов

(1933–2005)

Советский велосипедист. Чемпион игр XVII Олимпиады в Риме (Италия), 1960 год

Игры XVII Олимпиады для Виктора Капитонова оказались уже вторыми по счету. В 1956 году он был в числе советских велосипедистов, выступавших на Олимпийских играх в Мельбурне, но в шоссейной гонке финишировал лишь тридцать вторым. Не повезло - упал на трассе и потерял время. Чемпионом же тогда стал итальянский гонщик Эрколе Бальдини. В командной гонке на мельбурнской Олимпиаде советские велосипедисты оказались немногим более удачливыми, заняв шестое место.

Больших побед от них тогда и не ждали: на всех прежних Олимпийских играх победителями неизменно становились представители стран, где велосипед издавна относится к числу популярнейших видов спорта - чаще всего итальянцы. Немногим по числу побед им уступали французы, но случалось бывать олимпийскими чемпионами и бельгийцам, и голландцам, и шведам.

На римской Олимпиаде безусловными фаворитами в командной шоссейной гонке тоже были итальянские велосипедисты. А фаворитом групповой шоссейной гонки с единоличным победителем - итальянец Ливио Трапе. Само собой разумеется, за своих спортсменов неистово и шумно, как это всегда делается в Италии, болела вся страна.

В день проведения командной шоссейной гонки на 100 километров в Риме стояла невыносимая жара. Не выдержав, некоторые гонщики сходили с дистанции. Датский велосипедист К.Е. Йенсен потерял сознание от теплового удара. Как и ожидалось, победу одержали итальянские велосипедисты - Антонио Байлетти, Оттавио Койляти, Джакомо Форнони и Ливио Трапе.

Но третье место, завоеванное советскими гонщиками, оказалось для всех неожиданностью. Одним из четверки велосипедистов, завоевавших бронзовые медали, был Виктор Капитонов. Однако никто еще не ожидал, что ему-то предстояло стать одним из главных героев римской Олимпиады.

В шоссейной групповой гонке на дистанции 175 с лишним километров участвовали 142 спортсмена из 42 стран. Когда в 11 часов утра дали старт, термометр показывал больше 40 градусов. Над размякшим от палящих лучей солнца асфальтом поднималось знойное марево.

На стенах домов и на тротуарах были видны огромные слова, выведенные краской: «Ливио Трапе». Вдоль трассы стояли тысячи людей, обливавших проносившихся мимо гонщиков водой из банок, бутылок и даже полиэтиленовых пакетов.

Уже после гонки Виктор Капитанов признался, что с первых же метров мечтал о… ледяном мороженом. Сначала он держался в самой гуще группы гонщиков - «попал в замазку», как говорят велосипедисты-шоссейники. Некоторое время спустя один из гонщиков упал, на него налетел второй, потом еще несколько. Пришлось объезжать получившуюся «кучу-малу».

Еще позже, в то время как остальные на миг задержались, чтобы на пункте питания освежить лица водой, Капитонов рванулся вперед. В одиночестве он проехал несколько километров. Однако на седьмом круге его настигли четверо соперников, и среди них Ливио Трапе и немец Эрик Хаген.

Следующую попытку оторваться ото всех Капитонов предпринял тогда, когда этого меньше всего ожидали: на очередном подъеме.

«Надвигался крутой подъем, - вспоминал Виктор Капитонов уже годы спустя в своей книге «Ради этого стоит жить». - Риск казался неоправданным, но какая-то дерзость подтолкнула меня в седле. Шоссе стало сверху спускаться на меня. А я карабкался метр за метром. Не оглядывался, потому что знал, что такой рывок способны поддержать лишь Трапе и Хаген. Только взобравшись на самый верх горы, я стал различать обрывки непонятных фраз. Болельщики неистовствовали: «Трапе! Трапе! Пришлось оглянуться: Трапе!

Он догонял меня, окруженный эскортом мотоциклистов. Над трассой висел сплошной рев. Еще бы, человек, олицетворяющий собой надежду итальянского велоспорта, Трапе подключился к атаке! Он, видимо, понял, что шутки плохи, что у меня хватит выносливости, злости и терпения бороться за победу до конца. И он пустился вдогонку..

Я подождал итальянца. Как-никак, а вдвоем легче. За нами бежало солнце, яростное и жгучее. Гонку мы вели попеременно».

По неписанному, но святому закону шоссейных гонок, соперники-лидеры помогали друг другу. Не из альтруизма, конечно, а для того, чтобы подальше уйти обоим ото всех остальных, и между собой закончить спор уже на финише. Так было и в соперничестве Капитонова и Трапе. Попеременно вперед выходил то один, то другой.

Когда впереди шел Трапе и чувствовал, что вести гонку больше нет сил, он командовал: «Темпо», и лидером становился Капитонов. Теперь он разрезал летящий навстречу воздух, чтобы чуть приотставший Трапе мог какое-то время передохнуть за его спиной. Потом приходил черед Капитонова кричать: «Давай», и роль лидера снова брал на себя итальянец.

Так, помогая друг другу, они шли впереди всех остальных гонщиков. Теперь уже не было сомнений, что золотая олимпийская медаль достанется кому-то из двух лидеров.

Потом случилось то, о чем еще долго вспоминали, обсуждая на все лады. Когда заканчивался предпоследний круг, Капитанов вдруг из последних сил сделал резкий рывок, а потом затормозил и победно поднял вверх руки. Нагнавший его итальянец молнией пролетел мимо и стал быстро удаляться.

Оказалось, в пылу гонки Капитанов потерял счет кругам и решил, что впереди финиш - потому и совершил рывок, выложившись до конца. Но он ошибся - впереди было еще 15 километров трассы.

Надо полагать, теперь Ливио Трапе уже не сомневался в своей победе. Он оторвался от Капитонова, вновь устремившегося за ним, на добрых полкилометра. Под восторженные крики итальянских болельщиков, ликующих на обочинах, он мчался вперед. Но Капитанов продолжал погоню, и настиг итальянца, когда до финиша - теперь уже настоящего - оставалось два километра.

Последние 250 метров два гонщика держались рядом, но Трапе все-таки шел чуть-чуть впереди. Сзади их нагоняла длинная цепочка разноцветных маек. За 20 метров до финиша оба лидера по-прежнему мчались рядом, но уже на последних метрах Капитонов совершил невозможное - он пересек финиш на полколеса раньше итальянца.

Во всех протоколах время и у Капитонова, и у Трапе указано одинаковое - 4 часа 20 минут 37 секунд. Но олимпийским чемпионом впервые стал гонщик из СССР. Ливио Трапе, завоевавший серебряную медаль, закрыв руками лицо, плакал. А у тех итальянских мальчишек, что мечтали стать знаменитыми велогонщиками, мигом появился новый кумир. И еще долго по всей Италии, где велосипедный спорт так же популярен, как футбол, победителей шоссейных гонок сравнивали с Капитоновым.

Так 27-летний гонщик из СССР одержал самую важную победу в своей спортивной карьере. Поздравляя Виктора Капитонова, министр иностранных дел Италии сказал, что вся страна, не раздумывая, согласилась бы обменять золотые медали, полученные на этой Олимпиаде итальянскими велогонщиками - в гите с места, спринтерской гонке, гонке на тандемах, командой гонке преследования и командной шоссейной гонке, - на одну медаль, которая была завоевана Капитоновым в тяжелейшей борьбе шоссейной гонки.

А первую победу в своей спортивной карьере Виктор Капитонов одержал задолго до римской Олимпиады - сразу после Великой отечественной войны в своем родном городе Твери, который тогда назывался еще Калининым. Выступая за команду вагоностроительного завода, парнишка-слесарь получил тогда в качестве приза… пачку сахара. По тем голодным послевоенным годам это было невероятное богатство.

С этого и началась спортивная биография будущего олимпийского чемпиона. Он не раз становился чемпионом страны в разных видах гонки, в 1963 году, уже будучи олимпийским чемпионом, завоевал бронзовую медаль на чемпионате мира в командной шоссейной гонке.

В токийской Олимпиаде 1964 года Виктор Капитонов уже не участвовал, в это время он серьезно учился, решив заняться тренерской работой. И с 1970 по 1988 год был тренером сборной команды велосипедистов-шоссейников. Сергей Сухорученков, выигравший золотую медаль в шоссейной гонке на играх XXII Олимпиады 1980 года в Москве - воспитанник Виктора Капитонова.

Через три года после московской Олимпиады Капитонов защитил диссертацию, получив степень кандидата педагогических наук, позже написал учебные пособия «Подготовка велосипедистов высокого класса» и «Велоспорт на Олимпиадах».

Из жизни Виктор Арсеньевич Капитонов ушел совсем недавно - он умер в Москве в марте 2005.

С 1976 года в Твери проводится ежегодная велогонка на приз Виктора Капитонова.

Из книги Все монархи мира. Западная Европа автора Рыжов Константин Владиславович

Виктор Амадей II Король Сардинии из Савойской династии, правивший в 1773-1796 гг. Сын Карла Эммануила I и Поликсены Гессен-Рейн-Роттенбургской.Ж.: с 1750 г. Мария, дочь короля Испании Филиппа V (род. 1729 г. ум. 1785 г.).Род. 1726 г. ум. 16 окт. 1796 г.Виктор Амадей был государем добрым и

Из книги Большая Советская Энциклопедия (АД) автора БСЭ

Виктор Эммануил I Король Сардинии из Савойской династии, правивший в 1802-1821 гг. Сын Виктора Амадея II и Марии Испанской.Ж.: с 1789 г. Мария Терезия, дочь герцога Модены Фердинанда (род. 1773 г. ум. 1832 г.).Род. 1759 г. ум. 1824 г.Виктор Эммануил соединял с добросердечием ограниченный ум,

Из книги Большая Советская Энциклопедия (ГР) автора БСЭ

Виктор Эммануил II Из Савойской династии. Король Сардинии в 1849-1861 гг. Король Италии в 1861 -1878 гг. Сын Карла Альберта и Терезы Тосканской.Ж.: 1) с 1842 г. Аделаида, дочь эрцгерцога Австрии Рене (род. 1822 г. ум. 1855 г.); 2) с 1869 г. Роза, графиня Мирифьори (род. 1833 г. ум. 1885 г.).Род. 1820 г. ум. 9 янв.

Из книги Большая Советская Энциклопедия (ДЫ) автора БСЭ

Виктор Эммануил III Из Савойской династии. Король Италии в 1900-1946 гг. Император Эфиопии в 1936-1943 гг. Король Албании в 1939-1943 гг. Сын Умберто I и Маргариты Генуэзской.Ж.: с 1896 г. Елена, дочь короля Албании Николая (род. 1873 г. ум. 1952 г.).Род. 1869 г. ум. 29 дек. 1947 г.Виктор Эммануил, вступивший

Из книги Большая Советская Энциклопедия (КА) автора БСЭ

Из книги Большая Советская Энциклопедия (КО) автора БСЭ

Грюн Виктор Грюн (Gruen) Виктор (р. 18. 7. 1903, Вена), американский архитектор. Учился в Вене в Высшей технической школе и в АХ у П. Беренса. С 1938 живёт в США. Последователь функционализма. Инициатор и теоретик строительства торговых и общественных центров, обособленных от города

Из книги Большая Советская Энциклопедия (ОЖ) автора БСЭ

Дык Виктор Дык (Dyk) Виктор (31.12.1877, Пшовка, близ г. Мельник, - 14.5.1931, остров Лопуд, Югославия), чешский писатель. Вступил в литературу в конце 1890-х гг. как представитель символизма. Был также автором политических сатир. Поэзия Д. периода 1-й мировой войны 1914-18, проникнутая

Из книги Большая Советская Энциклопедия (ПО) автора БСЭ

Из книги Энциклопедия русских фамилий. Тайны происхождения и значения автора Ведина Тамара Федоровна

Из книги Словарь современных цитат автора Душенко Константин Васильевич Из книги автора

Виктор Сидяк (Родился в 1943 г.)Советский фехтовальщик. Чемпион игр XIX Олимпиады в Мехико (Мексика), 1968 год. Чемпион игр XX Олимпиады в Мюнхене (Германия), 1972 год. Чемпион игр XXI Олимпиады в Монреале (Канада), 1976 год. Чемпион игр XXII Олимпиады в Москве (СССР), 1980 годОчень немногим

МОСКВА, 25 октября. /Корр. РИА "Новости" Валерий Асриян/. В истории советского и российского спорта есть имена, ставшие символом особого рода свершений, тех, что принято именовать спортивным подвигом. Одно из таких имен - Виктор Капитонов, которому 25 октября исполняется 70 лет.

О его подвиге написано очень много и, несомненно, к нему будут возвращаться вновь и вновь, потому что именно на таких примерах и могут открыть для себя новые поколения российских спортсменов ту сложную формулу победы, которую 43 года назад в олимпийском Риме "начертал" колесами своего велосипеда выдающийся гонщик Виктор Капитонов.

В тот августовский день в "вечном городе", столице XVII Олимпийских игр, стояла страшная 45-градусная жара. А вышедшим на старт индивидуальной шоссейной гонки 143 велосипедистам предстояло преодолеть поистине марафонскую дистанцию - 175 км. И хотя многие советские спортсмены, свободные от состязаний, вышли на улицы Рима с ведрами, банками, полиэтиленовыми пакетами, наполненными водой, чтобы поливать во время изнурительного веломарафона наших гонщиков, это не спасало их. Вода испарялась почти мгновенно.

В своей книге "Ради этого стоит жить" Виктор Капитонов, вспоминая о той гонке, о ее решающих мгновениях, пишет: "Надвигался крутой подъем, и тут меня осенило: "Или сейчас или никогда". Уйти на подъеме? Риск казался неоправданным. Но какая-то дерзость подтолкнула меня в седле, и я "выстрелил". Шоссе стало сверху спускаться на меня. А я карабкался метр за метром. Не оглядывался, ибо знал, что такой рывок способны поддержать лишь Трапе и Хаген. Только взобравшись на самый верх горы, я стал различать обрывки непонятных фраз. Болельщики неистовствовали: "Трапе! Трапе!". Пришлось оглянуться. "Трапе!" Ливио Трапе был сильнейшим итальянским гонщиком, которому все прочили победу в этом марафоне. Естественно, что за него болела в этот день вся Италия, тысячи римлян, вышедших на улицы, чтобы поприветствовать своего любимца, стать свидетелями его победы. Но о победе мечтал и Капитонов, для которого эта олимпийская гонка была главной гонкой всей жизни.

Дистанция близилась к финишу, Капитонов и Трапе поочередно лидировали, изнемогая под лучами яростного, невыносимо жгучего солнца. Было ясно - победит тот, кто мобилизует резервы воли, кто способен на последний, заключительный рывок. Капитонов чувствовал, что силы уже на исходе - слишком много он вложил в свой одинокий рывок на оплавившемся шоссе. В голове все перемешалось, тактика гонки настолько завладела его вниманием, что он даже потерял счет пройденным кругам. Сколько их осталось - один, два?

Капитонов помчался к финишу, вложив в этот спурт весь остаток сил. Он вспоминает, что ринулся вперед с такой силой, что мог обогнать в тот миг курьерский поезд. И вот финиш - советский спортсмен, ликуя, поднимает руки, отпустив руль велосипеда и лишь по инерции вращая педали. Победа!? Нет, как выяснилось гонка еще не закончилась и торжествовать было рано.

Вновь дадим слово Капитонову: "Я не поверил в свою ошибку, оказалось, что я ошибся на целый круг. Мне еще 15 километров "пилить" и "пилить" под безжалостным римским солнцем! А Трапе был впереди уже на добрых 500 метров.".

Откуда у него взялись в этой безнадежной казалось бы ситуации силы на новое ускорение, не знает он сам. Наверное, просто не мог смириться с мыслью о том, что можно так нелепо, из-за непростительной ошибки потерять столь близкую победу. За 2 км до финиша они вновь оказались рядом - Капитонов все же догнал итальянца. Теперь решали даже не метры, а сантиметры. Виктор сделал последнее усилие и финишировал на полколеса впереди Трапе. Теперь сомнений не было, это - победа! Трапе, закрыв лицо руками, заплакал от обиды. "Не знаю, что бы делал я, окажись вторым", - так заканчивает свои воспоминания об этой полной драматизма гонке Виктор Капитонов.

Он стал первым советским велосипедистом, завоевавшим золотую олимпийскую медаль. Ведь до этого считалось, что побеждать в велоспорте могут только французы, итальянцы, голландцы, бельгийцы. Оказалось, что и СССР вправе именовать себя велосипедной державой. И недаром после римского триумфа Капитонова один французский журналист написал: "С победой Капитонова Россия входит через парадную дверь в большой международный велоспорт".

Кстати, там же в Риме Капитонов получил бронзовую медаль в командной гонке на 100 км. Так что он увозил домой с Олимпиады сразу две медали. А всего их в его богатой коллекции спортивных наград так много, что хватило бы на целую первоклассную команду. Четыре раза /1958, 1959, 1961 и 1962 г.г./ в составе сборной СССР он был победителем Велогонки Мира. В 1961 году он едва не выиграл это престижнейшее соревнование и в личном зачете, но уступил чуть-чуть своему товарищу по команде Юрию Мелихову, став в итоге вторым. Восемь раз Капитонов становился чемпионом СССР в различных гонках, успешно выступал не только на шоссе, но и на треке.

Среди его наград немало и тренерских. Ведь Капитонов, закончив выступать, стал прекрасным наставником, возглавлял 18 лет /с 1970 по 1988 годы/ советскую сборную команду велосипедистов-шоссейников. В 1975 и 1976 годах он был назван лучшим тренером страны и награжден золотой медалью за подготовку сборной СССР к ХХ1 Олимпийским Играм и Велогонке Мира 1975 года. Заслуженный мастер спорта СССР, заслуженный тренер СССР, Капитонов награжден орденами Ленина, Дружбы народов, "Знак Почета".

Несмотря на свои 70, он и сейчас в строю. Работает старшим тренером Центра спортивной подготовки сборных команд России по велоспорту, надеется, что наши молодые велогонщики, продолжая традиции, заложенные его поколением, смогут на Олимпиаде в Афинах в 2004 году добиться успеха. "Все дороги ведут в Рим", любит повторять это известное изречение Виктор Арсеньевич, обязательно добавляя после небольшой паузы: "Только не каждый может дойти до него". Рим - это для Капитонова символ победы, а чтобы добиться ее, надо отдать все, что ты можешь, и даже больше, как это сделал он сам в 1960 году.

Так получилось, что дети Виктора Капитонова не пошли по стопам отца, не увлеклись велоспортом. Зато 11-летний внук - Филипп - радует деда, развивая совсем неплохие скорости на своем пока еще далеко не гоночном велосипеде. Кто знает, может быть именно ему предстоит принять семейную велоэстафету? Во всяком случае Виктор Арсеньевич всерьез надеется на это.

По традиции в число олимпийских чемпионов по велосипедному спорту до игр 1960 года в Риме входили представители Италии, Франции, Бельгии, Нидерландов. Поэтому самую настоящую сенсацию в Риме произвел советский гонщик Виктор Капитонов. Московский армеец выиграл групповую шосейную гонку. После финиша один из французских журналистов передал в свою газету:

"С победой Капитонова Россия входит через парадную дверь в большой международный велоспорт".

В Риме Виктор не был новичком. До этого Капитонов побывал в Австралии на XVI Олимпиаде, выступал в чемпионате мира, в нескольких крупнейших велогонках. Везде он шел впереди, и всегда что-нибудь мешало ему финишировать первым.

Не везет мне, что ли, в решающие моменты? - сказал он как-то незадолго перед поездкой в Рим. - В Мельбурне упал, на чемпионате мира уже готовился финишировать - прокол. На Велогонке Мира - два года назад - был лидером - и снова неудача.

Каждая серьезная гонка была для него испытанием стойкости. За год до Рима-60 на первом этапе Велогонки Мира под Берлином Виктор упал со всего ходу на бетонку. Как будто кто-то прошелся крупным наждаком от бедра до голени. После финиша лежал на массажном столе. Немецкий врач - своего не было - суетился над ним. Вовсю орудовал перекисью водорода и зеленкой и, показывая на голень, объяснял тренерам, что дело плохо. "Швах! Дальше ехать нельзя!" А наш велосипедист только мотал головой и мычал. И все, кто находился в комнате, отворачивались, чтобы не видеть ногу Капитонова. И все знали, что он все равно не сойдет. Приехавший из посольства врач сказал: "Ему нельзя дальше ехать", - на что тренер Шелешнев ответил: "Это он решит сам". Кривясь от боли, Виктор сказал: "Поеду,чего там..."

XVII Олимпийские игры. Командная гонка проходила в сорокаградусную жару. Не выдержав напряжения, отдельные спортсмены, а то и целые команды сходили с дистанции. Примерно в середине ее вдруг покачнулся в седле и упал на обочину молодой датчанин. Через несколько часов он умер в госпитале от солнечного удара.

В этом пекле всего несколько секунд проиграли мы немецким гонщикам, завоевавшим серебряные медали. И, может быть прав Клевцов, сказавший потом, что для того, чтобы занять второе место, советской команде не хватило всего лишь... четырех кружек воды.

А затем была индивидуальная гонка на 175 километров. О ней рассказал сам гонщик в книге "Ради этого стоит жить":

Лучшие дня

"Старт дали в одиннадцать часов. Солнце стояло в зените, и, как и во время командной гонки, было сорок пять градусов жары.

Все сто сорок три гонщика мечтали о победе. Но больше всех надеялся на успех Трапе. Надписи на домах и тротуарах кричали: "Трапе! Трапе! Трапе!" Темпераментные болельщики скандировали: "Трапе! Трапе! Трапе!"

Руководители советской делегации учли уроки командной гонки, и 29 августа все наши спортсмены, свободные от состязаний, вышли на улицы с ведрами, банками, полиэтиленовыми пакетами, наполненными водой. Они щедро поливали нас. Но вода испарялась почти мгновенно.

Надвигался крутой подъем. И тут-то меня осенило: "Или сейчас, или никогда..." Снова уйти на подъеме? Риск казался неоправданным. Но какая-то дерзость подтолкнула меня в седле, и я "выстрелил". Шоссе стало сверху спускаться на меня. А я карабкался метр за метром. Не оглядывался, ибо знал, что такой рывок способны поддержать лишь Трапе и Хаген. Только взобравшись на самый верх горы, я стал различать обрывки непонятных фраз. Болельщики неистовствовали: "Трапе! Трапе!" Пришлось оглянуться. Трапе!

Я подождал итальянца. Как-никак, а вдвоем легче! За нами бежало солнце, яростное и жгучее. Гонку мы вели попеременно.

Слишком много вложил в свой одинокий рывок на оплавившемся шоссе… Но сколько же осталось кругов? Один? Два? В голове все перемешалось. Тактика гонки настолько завладела моим вниманием, что я забыл счет кругам. Я… помчался к финишу, вложив в рывок весь запас сил: ринулся вперед с такой силой, что в тот миг мог обогнать курьерский поезд. И поднял руки в победном приветствии…

И не поверил в свою ошибку… оказалось, что я ошибся на целый круг. Мне еще 15 километров «пилить» и «пилить» под безжалостным римским солнцем!…». «Трапе был впереди уже на добрых 500 метров. За 2км до финиша они опять оказались вместе. Это был уже бой: или-или. Капитонов пересек финиш на полколеса впереди итальянца. А Трапе, закрыв лицо руками, заплакал. Не знаю, что бы делал я, окажись вторым...».

Потом были еще две победы Виктора Капитонова в составе сборной СССР на престижной Велогонке Мира и переход на тренерскую работу.

(родился в 1933 году)

Олимпийский чемпион по велосипедному спорту: на Олимпийских играх I960 года победил в индивидуальной групповой шоссейной гонке на дистанции 175 километров. Первый советский велосипедист, завоевавший олимпийское первенство. На той же Олимпиаде получил бронзовую медаль в командной гонке на 100 километров. На Олимпийских играх 1956 года занял 6-е место в командной, 32-е в индивидуальной гонке. Неоднократный чемпион СССР в 1956-1962 годах в различных гонках. Тренер сборной команды велосипедистов-шоссейников 1970-1988 годов. Заслуженный тренер СССР (1970 год).

Виктор Арсеньевич Капитонов родился 25 октября 1933 года в Калинине. Он рос в рабочей семье. Мама Татьяна Акимовна - рабочая вагоностроительного завода, отец Арсений Матвеевич - кузнец. После окончания школы Виктор работал слесарем. Увлекался конькобежным спортом. Так, больше для себя, "крутил вело". Однажды его попросили выступить на городских соревнованиях по велокроссу на двадцать километров. Кросс, к своему удивлению, он выиграл. С этого и началось.

Было еще одно соревнование в жизни Виктора, которое фактически определило всю дальнейшую судьбу спортсмена. На окраине Калинина был дан старт пятидесятикилометровой шоссейной гонке. В ней приняло участие несколько десятков спортсменов города. В числе других стартовал и восемнадцатилетний Виктор Капитонов .

У него в то время был третий спортивный разряд. Сильный, уверенный в себе парень, он почти не сомневался в успехе. Уверенность зиждилась на прочной, как казалось ему тогда, базе. Дело в том, что юноша, готовясь к состязанию, наездил за неделю почти триста километров по Ленинградскому шоссе, причем особенно внимательно изучил профиль трассы в районе города, там, где, как он предполагал, будет проложена дистанция.

Но Виктор ошибся в расчетах. Большая часть трассы гонки - почти тридцать километров - пришлась на булыжную мостовую и проселочные дороги. Об этом Капитонов узнал только за день до состязания.

И вот он уже мчался в центре яркой лавины гонщиков. До поворота на проселок все шло более или менее благополучно. Правда, не сумев выбрать место, Виктор, затертый соперниками, прозевал момент отрыва небольшой группы сильнейших. Но он еще не потерял надежды войти в число призеров и усердно жал на педали, прислушиваясь к мягкому шелесту шин по гладкому асфальту шоссе.

Однако после поворота дела пошли хуже. Вскоре начала болеть спина, а затем из-за непрекращающейся тряски по булыжнику - руки, затекшие на руле. Скорость снизилась. Мучительно хотелось остановиться, хоть немного отдохнуть. Тем более что большая часть гонщиков ушла вперед - и на хороший результат уже не приходилось рассчитывать. Но Капитонов не остановился. Сжав зубы до боли, обливаясь потом, он, хотя и финишировал одним из последних, сумел обогнать нескольких менее упорных велосипедистов.

И все же это было поражением. Причем особенно обидным своей неожиданностью. Но неудача многому научила молодого спортсмена. Он понял, скольких качеств еще не хватает ему для того, чтобы стать классным гонщиком. Он не только страстно мечтал об этом, но и твердо верил в осуществление мечты. Но для этого нужен был труд, работа, огромная, настойчивая, измеряемая не неделями и месяцами, а возможно, годами.

И как-то незаметно для себя многие калининцы привыкли ежедневно, летом и зимой, в любую погоду встречать по утрам на улицах и окраинах города пригнувшегося к рулю видавшего виды велосипеда рослого стройного парня, неутомимо часами нажимающего на педали. Отмеряя день за днем десятки километров знакомых дорог, накапливая ту феноменальную выносливость, которая вызывала потом удивление у знатоков спорта, совершенствуя технику езды, Виктор еще тогда, в 1951 году, начал готовиться к подъему на олимпийский пьедестал почета.

Капитонов пришел в сборную команду Советского Союза уже зрелым, сложившимся мастером. Но до первого большого международного соревнования - Велогонки Мира, - в которой он должен был участвовать вместе со своими новыми друзьями, это трудно было определить. Виктор внимательно присматривался к тренировкам Евгения Клевцова и Родислана Чижикова, подолгу беседовал с Павлом Востряковым, с хорошей завистью наблюдал за великолепной техникой Евгения Немытова.

В солнечные дни ветреного апреля 1954 года пятнадцать сильнейших гонщиков страны на знаменитом Сочинском кольце проводили отборочные состязания, готовясь к поездке в Варшаву, где давался старт традиционной велогонке. Виктор не был в числе передовых, но все же тренеры решили включить его в сборную, почувствовав в этом застенчивом, молчаливом парне огромный запас неиспользованных сил.

Правда, уже там в Сочи он поразил специалистов своим умением удивительно легко, без всякого видимого напряжения преодолевать сложные затяжные подъемы. "Вы можете мне верить, - говорил тренер сборной Шелешнев, - Капитонов развернется, обязательно развернется." И Виктор "развернулся". Он выиграл один из этапов, несколько раз финишировал в числе лидеров, уверенно доказав свое право выступать в составе сборной.

Начало было положено. А затем начались неудачи, если можно считать неудачами почти завоеванные и в последний момент упущенные победы на крупнейших международных соревнованиях. Капитонов побывал в Австралии на XVI Олимпиаде, выступал в чемпионате мира, в нескольких крупнейших велогонках. Везде он шел впереди, и всегда что-нибудь мешало ему финишировать первым. "Не везет мне, что ли, в решающие моменты?" - сказал он как-то незадолго перед поездкой в Рим. - В Мельбурне упал, на чемпионате мира уже готовился финишировать - прокол. На Велогонке Мира - два года назад - был лидером - и снова неудача."

Это была памятная велогонка. Получив приз "Горных козлов" за лучшие результаты на сложных, изобилующих крутыми подъемами, неожиданными поворотами и спусками этапах, Виктор надел голубую майку лидера. Затем, уже на равнинах Польши, когда ничто, казалось, не могло помешать ему выиграть соревнование, он в течение какого-то короткого часа из-за неисправности машины растерял преимущество. Но не волю к победе. Именно тогда, продемонстрировав поистине удивительную выдержку, Капитонов сумел финишировать в числе первых на всех оставшихся этапах и в итоге занял почетное третье место.

Каждая серьезная гонка была для него испытанием стойкости. За год до Рима-60 на первом этапе Велогонки Мира под Берлином Виктор упал со всего ходу на бетонку. Как будто кто-то прошелся крупным наждаком от бедра до голени. После финиша лежал на массажном столе. Немецкий врач - своего не было - суетился над Ним. Вовсю орудовал перекисью водорода и зеленкой и, показывая на голень, объяснял тренерам, что дело плохо. "Швах! Дальше ехать нельзя!" А наш велосипедист только мотал головой и мычал. И все, кто находился в комнате, отворачивались, чтобы не видеть ногу Капитонова. И все знали, что он все равно не сойдет. Приехавший из посольства врач сказал: "Ему нельзя дальше ехать", - на что тренер Шелешнев ответил: "Это он решит сам". Кривясь от боли, Виктор сказал: "Поеду, чего там..."

Неисправность сцепления, проколы, неожиданные "завалы", в которые попадал Капитонов, - все это, конечно, с одной стороны, обидные случайности. Но, с другой стороны, есть во всех этих дорожных происшествиях и закономерность. Ведь машину можно было перед стартом проверить чуть тщательнее, а место на трассе гонки выбрать так, чтобы обезопасить себя от всего случайного.

Все это и есть элементы мастерства, которое приходит постепенно, порой даже совершенно незаметно для того, к кому оно приходит. Во всяком случае, в двух римских велогонках с Виктором Капитоновым уже не произошло никаких неожиданностей.

Рим. XVII Олимпийские игры. Командная гонка проходила под безжалостным южным солнцем. Главный соперник - время. Через равные промежутки команды уходят со старта. Иногда спортсмены даже и не знают, как идут основные конкуренты, ибо бывает, что один рывок решает дело. Исключительную роль играет здесь дружная, согласованная работа всех участников коллектива. Четко меняясь местами, спортсмены поочередно лидируют друг друга. Передний разрезает ветер, остальные пристраиваются за ним. Но ведь силы, как правило, неодинаковы, жара, встречный ветер начинают постепенно изматывать гонщиков. И вот, наблюдая за ходом соревнования, видишь, как один держится впереди сто метров, другой - только пятьдесят. Иначе нельзя. Для того чтобы до конца сохранить скорость, приходится, согласовывая друг с другом, по-разному расходовать силы.

Не преуменьшая заслуги Евгения Клевцова, Юрия Мелихова и Алексея Петрова, надо сказать, что на последних кругах дистанции роль лидера все чаще и дольше стал выполнять Виктор Капитонов . Неутомимый, он не только резко увеличивал скорость в момент своего лидирования, но и, пристраиваясь в хвост четверке, подбадривал ребят, особенно Петрова, уставшего больше других.

Это была удивительно тяжелая гонка. Не выдержав напряжения, отдельные спортсмены, а то и целые команды сходили с дистанции. Примерно в середине ее вдруг покачнулся в седле и упал на обочину молодой датчанин. Через несколько часов он умер в госпитале от солнечного удара. Как выяснилось впоследствии, немалую роль в трагическом случае сыграла солидная доза допинга, принятая юношей перед стартом по настоянию тренеров.

Трудно пришлось и нашим. Последние два круга Алексей Петров уже почти не мог лидировать и старался только не отстать от товарищей. Мужественный спортсмен сумел все же закончить дистанцию, но вторично выступать в Риме уже не смог. Всего несколько секунд проиграли мы немцам, завоевавшим серебряные медали. И, может быть, прав Клевцов, сказавший потом, что для того, чтобы занять второе место, советской команде не хватило всего лишь... четырех кружек воды.

А затем была индивидуальная гонка на 175 километров. О ней рассказал сам гонщик в книге "Ради этого стоит жить": "Старт дали в одиннадцать часов. Солнце стояло в зените, и, как и во время командной гонки, было сорок пять градусов жары. Все сто сорок три гонщика мечтали о победе. Но больше всех надеялся на успех Трапе. Надписи на домах и тротуарах кричали: "Трапе! Трапе! Трапе!" Темпераментные болельщики скандировали: "Трапе! Трапе! Трапе!"

На первых метрах мне не повезло. Как говорят велосипедисты, "попал в замазку", то есть в самую гущу группы. Разозлился, хотел сразу же выбраться, но все же подумал: "Зачем волноваться? Дорога дальняя. Солнце палящее. Конечно, жара и расстояние не раз еще перетасуют шансы каждого! А пока надо присмотреться к соперникам".

Первые минуты я держался ближе к обочине - чтобы в случае "завала" объехать упавших. Осмотрелся. Все было в порядке. Гайнан Сайдхужин, Евгений Клевцов и Юрий Мелихов ехали рядом. Противники тоже не спешили. Бельгиец Ван дер Берген, обладавший мощнейшим финишным броском, спокойно пристроился за четверкой итальянцев: Трапе, Балетти, Бариверой и Тонуччи. Три велосипедиста из ГДР - Шур, Адлер и Хаген - шли уверенно и дружно.

С кем из них придется схлестнуться на последних метрах дистанции? Я твердо знал, что на победу реально претендуют эти одиннадцать человек. Конечно, не исключены случайности, ведь недаром групповую гонку называют лотереей! Да, случайности не исключены, но я всегда верил в трезвый расчет и поэтому зорко следил за соперниками.

А гонка набирала и набирала темп. Шоссе извивалось, как змея. Бежало с горы на гору. И вся колонна, словно лавина, вливалась в узкое горло шоссе, повторяя изгибы трассы Гроттаросса. Вдруг один гонщик упал. На него налетел второй гонщик. Не успел свернуть и третий... Четвертый пытался объехать неудачников, но на узком шоссе врезался в соседа - и еще двое ударились об асфальт.

Кто-то отчаянно закричал. Кто-то ругнулся. Наши ребята в завал не попали. Мы притормозили, объезжая "кучу-малу". А сзади нас подгоняли задиристые голоса итальянцев: "Темпо! Темпо!" И вдруг в этом оглушительном реве раздался бас тренера Шелешнева: "Не зевать! Сто шестьдесят второй, не зевать!" Я встряхнулся: "сто шестьдесят второй" - это я. На пятом круге ко мне подъехал наш капитан Женя Клевцов и шепнул: "Скоро питательный пункт! Пробивайся вперед. Ты выглядишь посвежее других. А мы поможем сзади - притормозим."

Перед питательным пунктом колонна, естественно, растянулась. Гонщики на ходу хватали пластмассовые стаканы, запрокидывали головы, жадно пили. В этот-то момент я и бросил машину вперед. Вместе со мной ушли еще три спортсмена. Это были не слишком сильные гонщики; я знал, что никому из них не продержаться до конца. Но пока можно было идти и с ними. Вчетвером легче, чем одному!

Когда пошли на шестой круг - а всего было двенадцать, - у меня появилось озорное желание - "улизнуть" на бешеной скорости. Умчаться в одиночку! Настроение было боевое. Помню, даже улыбнулся своим мыслям... Я заметил, что многие спортсмены не успели взять еду на питательном пункте. "Заголодают ребята!" - промелькнуло в голове.

Я как-то очень легко оторвался от всех. В одиночестве пришлось ехать километров восемь. "Одинок не тот, кто один, одинок тот, кто чувствует себя одиноким", - промелькнуло в голове. А догоняли меня и Трапе, и победитель гонки Мира Хаген, и чемпион мира Экштейн, и двукратный чемпион мира Шур, и весьма резвый бельгиец Ван дер Берген, которого я, признаться, боялся больше всех. Они догоняли. С ними я мог бы безбедно добраться до финиша. А там что будет. Но компромисс подобного рода не очень-то меня устраивал. Я держался с группой, пока в ней на совесть трудились и сохраняли высокую скорость. Но потом порыв иссяк, темп сник, задние достали бутерброды и принялись жевать, прикидывая, наверное, стоит "работать" или нет. Выгодно ли? Вот тогда я все сосчитал, "перекрестился" в душе и "стрельнул". На подъеме при сильном встречном ветре. Видимо, вспомнил, что три года подряд завоевывал звание "Горного короля" гонок Мира... Рывка никто не ожидал. Смешно уходить от хорошей компании за четыре круга до финиша, да еще в одиночку! За мной даже не погнались. Зачем?

Этот спурт чуть-чуть не погубил меня. Я уже говорил, что почти все члены советской делегации стояли на улицах с ведрами и банками воды. Но когда я умчался в отрыв, они меня почему-то водой не поливали. И я почувствовал, что судорога сводит ноги. Не хватало еще, чтобы повторилась история, похожая на драму Леши Петрова! Когда голова начала туманиться, я заставил себя повторять считалку: "На златом крыльце сидели царь, царевич, король, королевич..."

На седьмом (почти 15-километровом) кольце я обернулся и увидел, что меня догоняют четверо велосипедистов. Лиц не различил, но интуиция подсказала: это как раз те, с кем мне придется вступить в борьбу на финише. Да, это оказались они: Хаген, Трапе и два незнакомых английских гонщика. Если англичан в расчет принимать не стоило, то Хаген и Трапе в качестве соперников требовали от меня максимума осторожности и четкости.

Он догонял меня, окруженный эскортом мотоциклов. Над трассой висел сплошной рев. Еще бы, человек, олицетворяющий собой надежду итальянского велоспорта, Трапе, подключился к атаке! Он, видимо, понял, что шутки плохи, что у меня хватит выносливости, злости и терпения бороться за победу до конца. И он пустился вдогонку. Я увидел Ливио, когда обернулся на подъеме; где-то далеко-далеко позади группа, потом пустынная черная лента шоссе и на ней в середине, пригнувшись к рулю, итальянец. Грамотнее, разумнее, логичнее было подождать его, потому что, уходя от группы, я знал, был уверен, что кто-то примет вызов. И этот кто-то будет главным соперником.

Сейчас, размышляя о той гонке, я думаю, что избрал тогда единственно правильный путь к победе. Только атака! Ничто другое не могло принести победы! И не случайно соперником на последнем этапе борьбы оказался итальянец. Им мог быть Тонуччи, Трапе, Вентурелли. Не важно, кто именно, но обязательно - итальянец. Все восемь кругов гонки искал я его, чтобы видеть, чтобы сразиться лицом к лицу. И нашел.

Я подождал итальянца. Как-никак, а вдвоем легче! За нами бежало солнце, яростное и жгучее. Гонку мы вели попеременно.
- Темпо! - И я выходил вперед, услышав голос Трапе.
- Давай! - И Ливио мгновенно реагировал на мой хрип, сменяя меня на первой позиции.

Так и мчались по Гроттаросса. И все мы знали: до поры до времени мы обязаны добросовестно помогать друг другу. Но только до поры до времени. До решающего броска. До последнего - 175-го километра, а точнее до последних 38 метров.

Когда я ехал с Трапе, итальянцы и меня постоянно и щедро поливали водой. Они понимали: Трапе не может идти без меня, как и я без него.
Советским туристам я крикнул: "На меня воду не тратьте! Клевцову, Мелихову и Гайнану поберегите!"

Но сколько же осталось кругов? Один? Два? В голове все перемешалось. Тактика гонки настолько завладела моим вниманием, что я забыл счет кругам. Забыл - и все! Волосы прилипли ко лбу. Во рту пересохло. Ну, конечно, это последний круг, иначе быть не может! Я неожиданно помчался к финишу, вложив в рывок весь запас сил. Опытные гонщики утверждают, что подобный спурт можно совершить лишь однажды. Я его совершил: ринулся вперед с такой силой, что в тот миг мог обогнать курьерский поезд. И поднял руки в победном приветствии. И вдруг увидел глаза Шелешнева... И не поверил в свою ошибку.

"Все, - колкой дрожью пронеслось во мне, - все! А голову - не поднять. И руки как ватные. И ногой не пошевелить... Все отдано этому ошибочному рывку. Все! И вдруг оказалось, что я ошибся на целый круг. Мне еще 15 километров "пилить" и "пилить" под безжалостным римским солнцем!.. В ту минуту, как мне позднее рассказали, к тренеру Леониду Михайловичу Шелепшеву подошел французский корреспондент и спросил: "В чем дело?" Шелешнев почесал густые, еще не седые брови: "Капитонов решил совершить пробный финиш - потренироваться."

Но мы-то с вами знаем, что я грубо ошибся и подвел тем самым команду, которая, работая на меня, сдерживала стремительный бег основной группы, давая мне и Трапе возможность разыграть золотую и серебряную медали!.. Через семнадцать лет вижу гонку на экране. Трапе мчится один. Трапе впереди на добрых 500 метров. Что ж, только вперед! Я догонял его, догонял... За два километра до финиша мы опять оказались вместе.

И снова мы шли в сплошном коридоре орущих зрителей. За нами неслись машины и судейские мотоциклы. Приближалась развязка. Да, оба работали как автоматы. Перед глазами то лента асфальта, то спина соперника.
- Давай! - я приглашаю Трапе в атаку.
- Темпо! - командует он.
- Давай!- ору я.
- Темпо... - шепчет он. До финиша - 1,5 километра.
- Давай!
А он не реагирует.
- Давай!!
А Трапе хитрит, он делает вид, что не понимает моих русских слов. Он машет головой, он не желает лидировать... А сзади уже слышен характерный "стон" почти трех сотен колес...
- Давай! - кричу я.

Трапе вперед не выходит. Что такое? Ведь финиш близок - 1,5 километра. Это 1500 метров... И если мы не будем помогать друг другу, нас может догнать вся кавалькада гонщиков... Может быть, у него что-то случилось? Остановиться? Помочь? Ведь мы честно боролись со 119-го до 174-го километра! Я обязан ему помочь, если...

Оборачиваюсь. Нет, у Трапе все в порядке. Ливио просто хочет сидеть у меня на колесе. Наши взгляды встретились, и Трапе отвел глаза.
- Темпо! - хрипит он.

Он еще и командует?! "Темпо, темпо..." Сколько можно "темпо"?
- Давай! - я ему не уступаю ни единого слова. Дуэль так дуэль!

Трапе прекрасно знает все хитросплетения на финише. Он хочет подождать, пока я истрачу последние силы, а потом, перед финишем, с колеса обойдет меня. В конце концов, считает Трапе, с меня хватит и серебряной медали!

Нет, я не дам обмануть себя! Если бороться, так честно. Я торможу. Трапе чуть не врезается в меня. Он тоже тормозит. Ливио в недоумении. Тогда я кидаю машину в сторону. И Трапе бросается за мной. Мы еле-еле едем. Можно сказать, ползем по асфальту, как черепахи. А сзади... сзади уже грохочет лавина гонщиков. До финиша 250 метров. Армада разноцветных маек рядом. Она, будто липкий язык чудовища, тянется к нам. Если мы "прилипнем", все пропало. Пора финишировать!

Раз Трапе не хочет первым, тогда начну я. И в это мгновение Трапе с силой вырывается из-за моей спины. Нервы его не выдерживают. Не помню, о чем подумалось в тот момент, когда Трапе стремительно ринулся из-за моей спины к заветной черте. Наверное, ни о чем. Наверное, все, что я мог сделать думая, осталось где-то позади, на трассе. Теперь вперед вели только внутренняя собранность, воля и жажда победы. Все последние километры гонки я жил неотвратимостью этого момента. Нервы были напряжены до крайности, чувства обострены. Я "поймал" рывок Трапе, в следующую секунду приподнялся в седле, раскручивая педали, раскачивая машину из стороны в сторону. И было драматическое мгновение "равновесия", когда рули сравнялись.

Это уже был бой. Долгожданный. Олимпийский. Или-или. Я бросаюсь за Трапе. До финиша 200 метров. Я уже иду вплотную к сопернику. Двадцать метров! Среди болельщиков творится что-то невообразимое. Полицейские едва сдерживают напор тысячной толпы. Когда я поравнялся с итальянцем, он вдруг закрыл дорогу. Тогда, поднявшись с седла, я рванулся вправо, туда, где соперник уже не ног помешать... Повторюсь: рушилось небо. Я ничего не видел - так отчаянно жаждал победы!

Скорость была сумасшедшей. В глазах все слилось. Раскаленный ветер хлестал в лицо. Рядом стонал и хрипел Трапе. Наш бешеный танец приближался к концу... Я пересек финиш на полколеса впереди итальянца. И чувствуя, что победил, позволил себе выпрямиться в седле - все! А Трапе, закрыв лицо руками, заплакал. Не знаю, что бы делал я, окажись вторым...

В тот же день корреспондент агентства "Франс Пресс" передал по телексу фразу, которая вошла позднее во все книги по Римской олимпиаде: "С победой советского офицера Виктора Капитонова Россия входит через парадную дверь в цитадель большого международного велоспорта"...

Потом были еще две победы Капитонова в составе сборной СССР на престижной Велогонке Мира и переход на тренерскую работу. Тренер Капитонов добился успехов еще больших, чем велогонщик. Виктор Арсеньеич с 1970 по 1988 год возглавлял сборную велогонщиков. Трижды подряд - в 1972, 1976 и 1980 годах - советские велосипедисты побеждали в шоссейной командной гонке на 100 километров. А на Олимпиаде в

Напечатать